Русский Бидермайер

«Русский Бидермайер» - так называется эстетическое направление русской культуры, которая наблюдалась в первой половине 19-го столетия в Москве и ее округе. Называется созвучно немецко-австрийскому периоду творчества 1815-1848 года, названному Бидермайер. О термине «русский бидермайер» начала говорить Н. Н. Коваленская, а эти идеи подхватил Д. В. Сарабьянов. Русскую и немецкую культуру начали сравнивать, так как в то время у них сложились общие условия развития. Центр культурной Европы тогда был не готов к развитию, зато периферия, к которой относились обе страны, нуждалась в переменах, которыми были веяния романтизма.

Деятели искусства в Петербурге не могли добиться необходимых успехов, потому что пытались смешать привычный академизм с новым романтизмом, а вот Москва, которая тогда была провинцией, восприняла новые идеи совместно с немецкой философией. Они как раз сочетались с обстановкой жизни в городе, где были дачи и усадьбы. В 1825 году декабристы проводят провальное восстание. После него Бидермайер становится более актуальным, так как провозглашает частный быт, обособленный от всего остального.

Бидермайер — это несколько уменьшенный романтизм в привычном понимании немцев. Русские лишь частично воспринимают немецкий вариант течения, успешно разрабатывая свой. Это были более практичные формы искусства, которые вписывались в параметры дворянской усадьбы.

Образцом усадебной жизни был сам император Николай I, который имел в Петергофе коттедж. Он был выполнен в стиле неоготики. Жители провинции подражали правителю в стиле жизни, но облекали его идеи в романтические веяния. Как раз, когда русские занимались Бидермайером, в Европе активно развивался Историзм.

Художники довольно часто изображали интерьер жилого дома. Примеры таких работ можно увидеть у Венецианова. Он и другие провинциальные художники детально вырисовывали интерьеры домов, работая таким образом с натурой.

Художники рисуют слепки из гипса таких божеств, как Венера Медицеская и Геракл Фарнезе. Эти образы получаются у них совершенно по-новому, более домашними, что не скажешь об Э. Гау и Л. Премацци, которые в то время писали Зимний дворец в Петербурге. Усадебные работы являются искренними, теплыми, а вот петербургские — слишком холодными и строгими.